Она лежала на обледенелом «пятачке» трамвайной остановки. Спину
нестерпимо жгло промозглым холодом, который пытался как можно глубже
вонзить свои ледяные иглы в ее затекшее тело. Было до слез жалко себя и
обидно от своей беспомощности. Каждый брезгливо-отстраненный взгляд
очередного прохожего или сошедшего с трамвая пассажира все больше
поднимал волны безразличия в океане черной тоски и безнадежности. «Ну и
пусть! Пусть идут!...ничего мне от них не надо!» - безмолвный крик,
казалось, сотрясал все в округе. Но этот крик никто, кроме нее самой не
слышал. Ближе к обеду народу на остановке поприбавилось. И новое, более
жестокое испытание пришлось проходить, сдерживая себя от разрывающей
боли из-за того, что толпившиеся на остановке в ожидании трамваев и
«маршруток» люди были вынуждены перешагивать прямо через нее. Тычки и
пинки ногами не приносили столько боли, сколько она испытывала от
равн
... Читать дальше »
- Остановите! - шептали пересохшие от обжигающего воздуха губы, ломаясь резиной на сорокоградусной жаре.
- Остановитесь! Ребята, девчонки! Милые, уроды! Козлы, мудаки
кипатые, пидоры ишиботные, да остановитесь вы или нет, пальцем
деланные?! Долбаные цадики, сучки датишные, остановитесь! Сын
человеческий к вам взывает! Или вы уже не люди? Или я для вас - не
человек? Тогда кто?.. Эй, эй!! - Еще одна машина пронеслась мимо,
обжигая жаром круто заваренного воздуха. Если эту волну напасти мне
удавалось отбить, то от напора ненависти, выпущенного, словно из пушки,
палившей по мне из "Фольксваген-транзит", я отшатнулся, и меня снесло
взрывной волной к автобусной остановке.
Но денег на автобус нет, и безысходность моего положения снова
кидает меня туда, где в водовороте потока машин люди-оборотни, сами
того не замечая, оборачивались машинами.
Осенние дни были огромными,
наполненными тусклым светом. По Швабингу, обуржуазившемуся богемному
району Мюнхена, размело разноцветные листья. Возле галерей, где были
выставлены непонятные полотна сумасшедших художников, так и не нашедших
рая на земле, да уже и не ищущих не только рая – ничего, каждое утро
прогуливался мужчина средних лет. Он как будто бы только знакомился с
городом, где провел десять лет, пролетевших, словно один день. Раньше
времени на прогулки не хватало. Сначала его и других евреев из бывшего
СССР заперли в общежитии, прозванном Жориком из Питера «гетто», где им
забивали в головы гвозди немецких слов. Только года три спустя чужой
язык зазвучал – пусть мелодия его оказалась странной… Потом были курсы
парикмахеров – и почему он выбрал эту профессию? Раньше, когда он жил в
Киеве, считал, что стригут людей только гомики. Он же гомиком
... Читать дальше »
В немецком городе Дюссельдорфе есть одна такая автобусная остановка, на которой приходится долго-долго ждать автобуса.
Ну,
в смысле, сами знаете, как это бывает - типа, пришёл на остановку,
стоишь-стоишь, а автобус всё никак не приходит. И ты уже понимаешь,
что, пожалуй, лучше было бы не ждать этого дурацкого общественного
транспорта, а поймать такси, например. Ну или даже пешком пойти - за то
время, которое ты здесь проторчал, пожалуй, можно бы даже и пешком
дойти. Но, блин, ты здесь столько времени уже потерял, так что даже и
уходить неохота. В смысле - если ты сейчас автобуса всё-таки дождёшься,
то получится, что ждал-то ты всё-таки не напрасно. Ну и потом, сами
знаете: когда надоедает стоять, ты только отойдёшь подальше - и как
нарочно тут он и подъедет, этот дурацкий автобус. И тогда ты
оказываешься вдвойне дурак - типа, во-первых, что так много времени
потерял, а во-вторых,
... Читать дальше »
